— Все просто, — заговорил Фролов, как только машина набрала предельную скорость, — Ты знаешь, что сейчас китайская и наша сети УСП работают независимо. Интегрировав их между собой, можно будет повысить эффективность «Заслона» процентов на сорок.
— Это понятно. Это обсуждалось уже не один раз. Вопрос в том, как ты собираешься их интегрировать. Наша сеть состоит из установок силового поля четырнадцатого поколения, а у Китая только УСП –10. Конфликт программного обеспечения. Системы просто не воспринимают друг друга.
— Нам придется перезагрузить систему. Предварительно мы введем данные о повреждении части оборудования в сети УСП. После перезагрузки система обнаружит китайскую сеть, и, оценив ее как поврежденную, но сохранившую работоспособность возьмет под контроль.
— Но это ничего не даст! — воскликнул Антон, — Виртуальный контроль! Распоряжения просто не будут доходить.
— Это и есть твое задание, Антон, — улыбнулся Фролов, — ты должен будешь интерпретировать распоряжения системы и вводить их непосредственно с пульта управления китайского штаба.
— Я же не компьютер.
— Скорость твоих реакций учтена, и вполне укладывается в концепцию поврежденного оборудования. Кроме того, ты участвовал в развертывании сети УПС на Крите, имеешь большой опыт работы с силовыми полями, вполне способен предсказать действия системы. И еще, когда Востриков выслушал наш план, он сказал, что ты единственный, кто способен реально его осуществить.
Видимо, генерал еще не успел договориться. Их не никто не встречал. Фролову пришлось оттеснить постового, и, пока они с ним препирались, Берегуля бегом бросился в операторскую.
Множество незнакомых лиц с удивлением обернулось на него. Китайские офицеры, уже пришедшие в себя от неожиданности, готовы были кинуться и задержать неожиданного посетителя.
— Советский Союз! — выкрикнул Берегуля и уверенно двинулся к пульту управления.
Оператор, только закончивший разговор по коммуникатору со своим начальством и получивший распоряжение допустить к пульту советского офицера, с удивлением посмотрел на Антона. Он никак не ожидал, что советский офицер уже здесь.
— Майор Берегуля, — представился Антон. — Советский Союз!
— Да, да… Билигуля! — вскочил опомнившийся оператор и жестом указал Антону на свое место.
Сев в кресло, майор бегло оглядел пульт и большие голографические экраны.
— Может и получится… — тихо произнес он, и уже громче, — Фролов! Связь!
Фролов, как раз, с трудом прорывался в помещение, буквально, волоча за собой упирающегося постового, вцепившегося в высокого аналитика мертвой хваткой.
— Простите, товарищи… — просипел он, окружившим его китайским военным. — Нам срочно…
Те понимающе закивали, шикнули на постового, и, высвободившийся, наконец, Фролов кинулся к пульту, на ходу извлекая коммуникатор. В притихшую операторскую китайского штаба, ворвался гул советского центра управления. На экране, включившимся над коммуникатором, появилось лицо Кудрявцева.
— Антон, система обнаружила вашу сеть и готова к работе. Лови первую серию кодов. Пальцы майора привычно заскользили по консоли, вводя данные. На экранах возникла береговая линия, на которой, выстраивая оборону, вспыхивали все новые маячки, вступающих в борьбу, установок силового поля. Антон полностью погрузился в работу. Он словно ощутил себя частью воздвигаемой стены – многокилометрового барьера, протянувшегося по побережью. Ему уже не нужно было смотреть на экраны, чтобы увидеть слабые места «Заслона». Он, подобно музыканту, слившись со своим любимым инструментом, то, подчиняясь ему, то, направляя, безошибочно подбирал нужные созвучия, творил величественную симфонию силовых полей. Начался отчет.
— До прихода Волны три минуты. — пропел металлический голос.
Она надвигалась с нарастающим гулом. Огромная, черная, готовая заполнить собой весь мир.
— Две минуты.
Земля дрогнула, в бессильной попытке бежать от могущественного свирепого существа, готового вот-вот наброситься, навалиться все своей мощью и в бессмысленной ярости срывать с нее кожу, крушить, рвать на куски…
— Одна минута.
Антону показалось, что над бездной, нависшей у береговой линии, вспыхнули глаза. Древние, не знающие жалости глаза, оценивающе смотрели прямо на него. Антон знал, стоит отвести взгляд – «Заслон» рухнет, и бездна обрушится, поглотив остров.
Преодолевая первобытный ужас, Антон до упора вдавил регуляторы мощности. На миг все стихло, а затем раздался чудовищный взрыв, пространство содрогнулось. Все еще напирая, вода неистово клокотала и пенилась. Но все уже было кончено. «Заслон» устоял.
* * *
— Мама, а тот ребенок, та девочка? — осторожно спросил Антон. — Что с ней?
— Эля? Она здесь в госпитале, в детском отделении. Я навещаю ее каждый день. — ответила Елена. — Слушай, Антошка, ты ведь не сбежишь прямо сейчас в свое подземелье? Давай зайдем к Эле. Познакомитесь. Ну, пожалуйста…
— Конечно, мам.
— Лена, Алешка! Как здорово, что вы здесь! — радостно помахав рукой, подошел к их столику Антон Беругуля. — А к вашему отцу не пускают. Говорят режим. А тут вы!
— Барин, откушал и почивать изволят, — подобострастно-обиженным тоном прогунтел Алексей.
— А ты все такой же! Шалопай! — крепко пожимая руку Алешке, засмеялся Берегуля. — В газетах про него пишут, молодое дарование, повелитель термояда… Здравствуй, Леночка! Ведь, правда? Шалопай!
— Яблочко от яблони… — улыбнулась Елена, — Здравствуй, Антон! Рада тебя видеть. Сережа в порядке. Мы недавно от него. Ты есть будешь?
— Нет, Леночка, спасибо.
— Мы Эле собираемся. Пойдем с нами.
— Эля – это та девочка, Эллина Ксенакис, которую Серега спас? Пойдем, с удовольствием с ней познакомлюсь. Сколько ей лет?
— Четыре с половиной.
— Жаль ее. Родители погибли.
— Да…, — вздохнула Лена. Они направились к госпиталю.
— А как наша красавица Ольга? — взяв Елену под руку, спросил Антон.
— Влюбилась… — вздохнула Лена.
— Снежная королева влюбилась? Ни за что не поверю! — вмешался Алексей, — Тем более Марс, мне кажется, не очень подходящее для этого местечко. Ну, представьте, себе хотя бы вечернюю прогулку влюбленных: двое в тяжелых скафандрах плетутся по красному песку от одного силового купола к другому, вместо сердечных разговоров они слышат тяжелое дыхание друг друга, вместо несмелых рукопожатий – прочная бутриновая связка. И что их ждет под куполом, если вообще получится до него добраться; может, скамейка в парке? Или, может, чашечка кофе в уютной кафешке? Ну, может, хотя бы, небольшая лужайка искусственной травы? Нет! Металл, пластик, суровые распоряжения командиров!!! Ну, а какой любви можно говорить…
— А у тебя, в твоем подземелье, — прервала эту словесную эскападу Елена, — будут и парки и кафе и лужайки? Зачем они вообще нужны эти подземные города?
— Как? — возмутился Алешка, — Во-первых, решается проблема перенаселения, во-вторых, в перспективе, вся промышленность, весь транспорт уйдет под землю. А, здесь, на поверхности – только прекрасная архитектура, парки, леса, реки. Природа в чистом первозданном виде – рай!
— А под землей, следовательно – ад. Ох, недаром, Сережа, твоего Антона Марковича прозвал Аидом!
— Ага, а меня Персефоной, — хохотнул Алексей, — Нет, мама, будут в подземных городах и парки и лужайки. С настоящей, между прочим, травой! И даже солнце будет, не совсем настоящее, конечно, но будет. Все, что нужно для человека. Для полноценной, интересной, насыщенной жизни!
— Вот-вот, — нахмурилась Елена, — Всем вам только и нужно – интересной насыщенной жизни! О матери вы совсем не думаете. Один, забрался под землю, в тартарары, и выращивает там свое «солнышко», готовое рвануть в любую секунду! Вторая… Ты знаешь, что Ольга написала раппорт о назначении в экипаж «Сципиона»?
— «Сципион» – это научно-исследовательское судно, — припоминая, произнес Берегуля. — По-моему, где-то, через полгода, оно должно отправиться с Марса к Поясу Астероидов.
— Так точно, товарищ майор! — горько усмехнулась Елена.
— А, ну так ее не возьмут, — облегченно выдохнул Алексей, — она только на четвертом курсе. Ей еще полтора года практики на Марсе…
— К твоему сведению, — с нескрываемым раздражением произнесла Елена, — Твоя младшая сестра, Алексей, как раз через полгода заканчивает и марсианскую практику, и Военную Академию Космического Флота им. С.П. Королева. И нее есть все шансы попасть в эту экспедицию.
— Да, ладно тебе, мама, — примирительно заговорил растерявшийся Алексей, — Все не так плохо. Эта экспедиция – отличное начало для Ольги. Ну, как ты вообще себе представляла: человек с отличием заканчивает ВАКФ, а потом, бросив все, прилетает в Москву, чтобы жить рядом с мамой, которая, кстати, преподает, по обыкновению, в трех-четырех институтах и дома почти не бывает.
